Samara Portal Technology, Computers

Самарский портал "Технологии, компьютеры"

Нет, не забудет никто никогда
Школьные годы.
Е. Долматовский

Так назывался митап (я бы сказал просто «встреча», но раз уж так назвали организаторы…), проведённый в Самаре 28 ноября 2019 года. Участвуя в этой встрече, ловил себя на мысли, что попал именно в ловушку, причём в ловушку временнУю, которую ещё называют петлёй времени.

«Оцифрованный мир. Прогресс или ловушка?» Статья Владислава Боярова. 24.12.2019 г.

Организатор мероприятия Алексей Добрусин, генеральный директор интернет-агентства «Гедокорп». Рассказывал о том, как оцифровать себя.

В школе у нас было обществоведение – предмет предельно политизированный, представлявший собой учение Маркса-Энгельса-Ленина, адаптированное к советским реалиям, который вели, как правило, члены КПСС. Но даже на их фоне наша учительница выделялась рвением и безумным фанатизмом. Меня она стремилась кнутом/пряником заманить/затащить в комсомол, я делал вид, что поддаюсь, и всё это было похоже на цирковое представление. Важной частью советского марксизма являлось материалистическое мировоззрение, которое представляло собой, в частности, физику в той форме, в которой описал её Ленин в работе «Материализм и эмпириокритицизм». Там он крыл непотребными словами Эрнста Маха (его именем в физике названо число), и заочно полемизировал с Эйнштейном, утверждая что эфир (как среда распространения электромагнитных волн, а не как вещество) обязан существовать.

Одним из базовых понятий этого вульгарного представления о физике, было существование материи в двух формах: вещества и поля. И если с определением вещества Учение худо-бедно справлялось, то поле, как мы (победители олимпиад, большие энтузиасты по части погрызть гранит науки) уже знали, определения не имело. Причина в том, что любое определение – это в какой-то мере анализ понятия, разложение его на более мелкие составляющие. Но когда мы добираемся до самого низа, до тех понятий, которые уже ни на что не раскладываются, мы не можем и дать им корректного определения. Поле, время, пространство – примеры таких неопределяемых понятий, который мы должны просто… наверное, понять.

И когда наша жутко партийная учительница сказала, что поле – это то, что связывает тела и передаёт взаимодействия, я, в рамках традиционного циркового представления, мгновенно среагировал и спросил, является ли верёвка полем. На следующий урок она принесла какой-то партийно-просветительный журнал, зачитала из него это определение, стала тыкать в него пальцем и показывать классу, а напоследок сказала, что своей Партии она верит на 150%, и если это написано в партийном журнале, значит, так оно и есть. Можете представить, как веселились даже те, кто не понимал физики.

Похожая история и с понятием знания, которое рассматривалось на этой встрече. Оно столь широкое и в то же время фундаментальное, что его невозможно определить через термины, лежащие вне его. Мой умный сын подсказал мне теорему Гёделя, которая, хотя первоначально сформулирована для арифметики, носит настолько общий вид, что её (пусть не саму, но её идею) несложно распространить и дальше.

«Оцифрованный мир. Прогресс или ловушка?» Статья Владислава Боярова. 24.12.2019 г.

Тем не менее, генеральный директор «ГК Аксус» Максим Афонасьев говорил об управлении знаниями (Knowledge management), и даже показал ролик Ларри Прусака, который называет себя исследователем и консультантом по управлению знаниями, информацией и данными. Прусак отделяет информацию от знаний, утверждая, что мир перешёл от эры информации к эре знаний. Он говорит об экономической ценности знаний, о «знаниевых» технологиях, о том, что знания становятся более ценной производительной силой, чем традиционные производительные силы.

Ларри упоминает, что в большинстве учебников экономики говорится о трёх компонентах: земля, труд и капитал. Но нас учили ещё и тому, что труд подразделяется на умственный и физический, даже противопоставляли один другому. Во время моей учёбы в СССР печатные машинки не были распространены, на них работали только специально обученные машинистки, а на время праздников помещения с машинками опечатывались гебешной печатью. Тогда меня и начал занимать вопрос: отличается ли в физическом плане труд советской машинистки, механически перепечатывающей чужие рукописи от труда зарубежного специалиста, печатающего то, что пришло ему в голову. Очевидно, нет, то есть специалист, выполняющий внешне такую же работу, как и машинистка, использует в ней свои знания предмета, сочиняет текст. А это значит, что квалифицированный труд всегда содержал элемент знаний, и сем более квалифицированным он был, тем больше в нём было этого компонента.

«Оцифрованный мир. Прогресс или ловушка?» Статья Владислава Боярова. 24.12.2019 г.

Однако эти знания нужно было куда-то приложить, материализовать их в каком-то продукте. И если в «обычной» экономике человек, дошедший своим умом до новых знаний (изобретатель, первооткрыватель) мог с большей или меньшей лёгкостью создать предприятие по воплощению этих знаний в тиражируемый (серийно изготавливаемый) продукт, то у нас при советской власти предпринимательство было поставлено вне закона и изобретателю приходилось «пробивать» своё изобретение, то есть объяснять чиновникам целесообразность его внедрения.

С появлением ИТ появился и ещё один уровень творчества: когда не знания превращались конструктором через чертежи в «металл», а когда люди, автоматизирующие процессы проектирования и обладающие знаниями второго порядка, предоставили конструктору инструменты для превращения его знаний в металл. Характерным здесь является выделение ИТ-подразделения авиастроительной компании Dassault в самостоятельную компанию Dassault Systemes. Разумеется, процессы по созданию компаний, продуцирующих исключительно знания, воплощённые в программном продукте, происходили не только в машиностроении, но и в других областях.

Также в ролике г-н Прусак говорил о демократизации знаний. Вспоминается режим тотальной секретности в СССР: Самара (тогда носящая имя Куйбышев) была настолько секретным городом, что первые карты города мы увидели уже после падения СССР. Да и то на этих картах всё было сильно деформировано, чтобы враг не смог догадаться об истинной площади нашей Безымянки. Разумеется, к тому времени все уже имели спутниковые снимки, но разве это препятствие для паранойи? Да, нам в Куйбышевском авиационном институте прекрасно преподавали разные предметы, но вот элементарными знаниями о собственном городе мы не владели так же, как и все остальные. Мне уже приходилось писать о реакции КГБ на статью А. Д. Сахарова, в которой он написал: «Одним из первых этапов этого прогресса представляется создание единой всемирной телефонной и видеотелефонной системы связи. В перспективе, быть может, позднее, чем через 50 лет, я предполагаю создание всемирной информационной системы (ВИС), которая и сделает доступным для каждого в любую минуту содержание любой книги, когда-либо и где-либо опубликованной, содержание любой статьи, получение любой справки. Но поистине историческая роль ВИС будет в том, что окончательно исчезнут все барьеры обмена информацией между странами и людьми». Думаю, сейчас повод напомнить.

Но, пожалуй, самое интересное – это когда Прусак говорит об измерении знаний. Он ставит вопрос о том, пытаются ли их измерить, хотя на мой взгляд, прежде всего надо определиться с измеряемостью знаний в принципе. Равна ли пятёрка по географии пятёрке по физике? И если мы не можем ответить на этот вопрос, к чему сетовать на то, что компании и государства не ведут учёт знаний так же, как ведут учёт денег.

Ещё один миф современности – производительность труда. Когда два человека копали траншею лопатой, мы могли измерять производительность их труда в кубах выкопанного грунта, а потом, зная среднерыночные расценки, переводить это в деньги. А теперь, когда копает экскаватор, которым с одной стороны управляет экскаваторщик, с другой стороны, этот экскаватор ставят на учёт, заправляют, ремонтируют, фиксируют амортизационные начисления – чью именно производительность мы будем измерять? Другое дело, что мы можем увидеть эффективность работы компании, которая будет складываться из огромного количества факторов и в которой главным будет отнюдь не скорость выполнения рабочими своих операций.

Это было всегда, и это всегда понималось, хотя бы на уровне интуиции. Что надо не просто много посеять, для чего придётся интенсивно работать, но и знать, когда посеять, что посеять, когда это продать, и иметь ещё кучу разных фермерских знаний. И тогда человек со знаниями становился руководителем или хозяином своего дела, а человек без знаний – наёмным работником, выполняющим предписанные операции.

Конечно, у нас с Ларри Прусаком совершенно разный жизненный опыт, и он сравнивает предпринимательство докомпьютерной эпохи с современным. Мне же приходится сравнивать систему, где знания вообще не давали возможности что-либо создать самостоятельно с «обычной» системой, в которой предпринимательство считается не преступлением, а благим делом.

«Оцифрованный мир. Прогресс или ловушка?» Статья Владислава Боярова. 24.12.2019 г.

Возможно, я бы и не вспомнил про мою коммунистическую учительницу (были и другие, которые учили нас действительно полезным в жизни вещам), если бы выступавший вслед за Афонасьевым руководитель проектного офиса «Цифровое развитие Самарской области» Дмитрий Камынин, не ошарашил зал вопросом о том, как мы будем жить при коммунизме. Нет, слово «коммунизм» произнёс уже я, Партия сегодня придумала другое слово-морковку про светлое завтра – «цифровизация» (да и своё собственное название Партия тоже сменила), и слова были немного другие, но смысл остался тот же: «вместе со всесторонним развитием людей вырастут и производительные силы на основе постоянно развивающейся науки и техники, все источники общественного богатства польются полным потоком и осуществится великий принцип „от каждого по способностям, каждому по потребностям“».

Острить про потребности после Войновича уже не хочется – это всё равно будет не так искромётно. Пошучу, к примеру, в нынешних самарских реалиях, что у одних есть потребность жить в Ладье, а у других – в Кошелеве.

Но вспомнить опять же есть что: как в 60-ые годы появились цветные телевизоры, и они были далеко не у всех, а потребность видеть на экране изображение в цвете вроде как присуща всем (кроме дальтоников, но их совсем не много). Этот вопрос я и задал тогда своей учительнице коммунизма: когда появляются технически более совершенные устройства – кому давать в первую очередь, чьи «потребности» важнее? Конечно, тогда я не мог знать, что и когда конкретно появится: плазма, ЖК (LCD), OLED, что будет с разрешением, цветопередачей и возможностями просмотра (кабельное ТВ, интернет, DVD, Blu-ray, перенос на съёмных флешках и винчестерах, скачивание на NAS), однако принципиальное представление о невозможности немедленного насыщения потребителей появившимися техническими решениями как было тогда, так и осталось сегодня. Пожалуй, сегодня, с резко ускорившимся прогрессом в аудио-визуальных технологиях, это представление имеет даже больше оснований, чем когда всего прогресса было: стереозвук вместо моно, да цвет вместо того же моно-, только –хромного изображения.

Так что мой личный ответ на вопрос, вынесенный в название встречи - «Оцифрованный мир. Прогресс или ловушка?», таков. Технический прогресс, разумеется, есть. Этот технический прогресс принёс нам прогресс в плане коммуникаций, получения информации, деловых возможностей, развлечений – да, собственно, всего. Однако он не мешает в рассуждениях о таких фундаментальных вещах как знание или общественные отношения попадать в те же ловушки, в которые попали наши предки, обещая построить новый мир. Ведь ленинский лозунг о том, что «Коммунизм есть Советская власть плюс электрификация всей страны» по сути ничем не отличается от любого лозунга, где перед словом «плюс» будет очередная «ация» (сегодня это «цифровизация»), а после – очередной «изм», отождествляемый с раем на земле. Беда только в том, что по прошествии некоторого времени народ начинает понимать (приобретает знание о том), что никакой рай при этом «изме» ему не светит, выбрасывает этот «изм» на свалку истории, пишет себе в Конституции, что больше никаких «измов» … и возвращается в ловушку прежних заблуждений.

«Оцифрованный мир. Прогресс или ловушка?» Статья Владислава Боярова. 24.12.2019 г.

Было ещё выступление Анастасии Альбокриновой о цифровом искусстве, как о некоем самостоятельном виде творчества. Что оно появилось вместе с цифровыми технологиями, что сначала художник мог создать только «гифку», а сейчас – цифровые миры… Всё это совсем не так. Потому что цифровые технологии сначала совсем не предполагали каких-либо художеств, а распечатки на барабанных АЦПУ были просто развлечениями программистов (и уж точно не в формате .gif).

«Оцифрованный мир. Прогресс или ловушка?» Статья Владислава Боярова. 24.12.2019 г.

И потому что нынешние цифровые миры вроде «Шрека» или «Корпорации монстров» – это не просто изображения или видео, а объекты, наделённые свойствами, которые вытворяют разные штуки по командам «кукловода». Впрочем, это отдельная история, которую лучше и излагать отдельно.

----

«Альфа Конфа» в Самаре

«Альфа Конфа» в Самаре. Статья Владислава Боярова. 05.03.2024 г.

Blood, Sweat & Tears, или Кровь, пот и слёзы – часть четвёртая

Blood, Sweat & Tears, или Кровь, пот и слёзы – часть четвёртая. Статья Владислава Боярова. 12.03.2024 г.

«Домашний компьютер». Конкурс в Самаре.

«Домашний компьютер». Конкурс в Самаре.

Blood, Sweat & Tears, или Кровь, пот и слёзы – часть третья, объединительная

Галопом по вычислительным Европам. Часть 10. Китайский путь и персональная безопасность.

Галопом по вычислительным Европам. Часть 10. Китайский путь и персональная безопасность. Статья Ильи Вайцмана. 11.12.2023 г.