Самарский портал "Технологии, компьютеры"

Мозги одновалентные всегда дрейфуют поверху,
Там издают энциклики, шумят, руководят.
Вам ваше дело по сердцу, им ваше дело по фигу.
Такой вот получается постылый постулат.

Тимур Шаов, «Товарищи учёные, 30 лет спустя»

Эту, первую и вторую части написал человек, работающий в системе образования и знающий её изнутри, а я только немного подредактировал и написал вступление. Прочитав текст, вы поймёте почему он не захотел «светиться», а я, пользуясь случаем, обещаю, что как только он изменит свою позицию, я поставлю под материалом его фамилию.

Проектное обучение – это совсем нет то, чем кажется. Надо понимать, что идеологи и исполнители так называемого «проектного обучения» подразумевают над проектом совсем не то, что подразумевают инженеры, программисты, архитекторы и прочие «обычные специалисты». Совсем не то. Для инженера подразумевается, что есть некий более-менее стабильный коллектив, которому поступают заказы на проектирование какого-либо объекта, технологии, аппарата, разработки программы и т.д. Ожидается, что в результате работы получается некий пригодный к использованию продукт, коллектив получает оплату и берётся за новый проект. Проекты часто приходится сопровождать, дорабатывать, в команду приходят новые участники, опыт и квалификация растут. Если всё идёт хорошо, команда берётся за более сложные, дорогие проекты. Но это не прогрессивно, к тому же нужно работать и отвечать за свои решения.

Совсем другое подразумевают под словом «проект» адепты АСИ, Острова, Флотов НТИ и прочих Точек Кипения. В их представлении есть некий первичный бульон разных людей, прошедших какое-то обучение, желательно в рамках этих систем (а иначе, зачем нужны сами эти системы). Есть некие «лидеры», которые решают заняться каким-либо оплачиваемым (по той или иной государственной программе, а не по реальным заказам конкретного человека/завода, конечно) проектом (кавычки для краткости опускаю). Под этот высосанный из пальца, но денежный проект лидер подбирает менеджерскую команду, которая распределяет роли и ищут рядовых исполнителей. Считается, что главное – менеджмент, и освоение бюджета, специалистов же найти не проблема. По окончании проекта вся команда разбегается, передачи опыта в команде (реального технологического, а не аппаратных интриг) практически нет. Сам проект – это просто шумиха, громкие заявления, выступления в СМИ и пабликах, победные реляции. А потом всё – проект закончился, забудьте, это просто строчка в резюме. Если от проекта остаются какие-либо материальные, реальные следы – то это только источник проблем в будущем. Идеально – провести «конференцию», «митап» или ещё что-нибудь столь же бессмысленное, но с модным названием. Сам по себе их птичий язык с большим количеством иностранных слов, произносимых на русский манер, достоин изучения.

В техническом вузе такая политика конечно несколько сложнее внедряется, чем в гуманитарном (экономическом, политологическом) – тут народ привык к каким-то реальным вещам (даже со всеми упрощениями и опошлениями, вызванными перегрузом преподавателей и нищенской оплатой), стадиям проектирования, расчётам, апробациям, внедрениям и прочей устаревшей ерунде, поэтому бывший МИХМ реально тормозил своим глухим сопротивлением наступление новых времён. Новая администрация стала пытаться помимо увольнений тех, кто сопротивлялся, и найма прогрессивной молодёжи, проводить коллективную промывку мозгов и разъяснение политики партии – объявляли всякие обязательные массовые мероприятия, учёбу, курсы, приглашали «экспертов инноваторов», которые рассказывали о наступлении светлого будущего в новом семестре. Получалось так себе, поскольку эти эксперты постоянно демонстрировали общую техническую неграмотность и полное непонимание того, как было организовано обучение в СССР и каким оно было совсем недавно в РФ.

Одно из мероприятий такого рода мне хотелось бы упомянуть – собрали СРОЧНО толпу преподавателей в актовом зале на Семёновской, невзирая на то, что у преподавателей занятия, которые, разумеется, администрация не додумалась отменить или перенести, и, невзирая на то, что зал на Семёновской меньше и хуже (неудобный вход и плохая вентиляция), чем был тогда зал на Басманной (в кампусе, который отобрала позднее Вышка). Вышел некий эксперт (я, к сожалению, забыл, кто конкретно, хотел восстановить, но это немного тяжело, постараюсь позднее это всё-таки сделать), который начал с того, что он получил хорошее образование, что он окончил химфак (я залез на телефоне в интернет и выяснил, что таки да, он выпускник химфака, но! Не МГУ, а какого-то из наших южных университетов, то ли в Краснодаре, то ли ещё где, не помню точно, поэтому не скажу, но не МГУ, не Питерский, не Казань, не Новосиб), что он хорошо понимает неизбежность краха и слома традиционной системы образования и научных исследований и НИОКР и поэтому расскажет, как надо делать. Его спросили, а есть ли у него какие-либо примеры успешных реализаций его идей, например запуск спутника в космос, строительства АЭС или хотя бы производства Катюш? Он ответил гордо, что это всё мелочи, что все достижения Сергея Павловича Королёва сегодня легко может повторить любой школьник, имеющий доступ в интернет – нужно зайти в гугл и всё там написано, всё можно заказать и скомплектовать. Нет никаких проблем. Тут народ завозмущался, и выступление после этого оказалось скомканным, большинство видимо, как и я ушло на занятия. Но как мне видится ретроспективно – это был один из этапов презентации «Современной космонавтики» Шаенко. Общий план был таков: берётся какая-то идея, придумывается логика менеджмента связей между фирмами, вузами, спонсорами, с тем, чтобы каждый думал, будто это он основной. Далее где-то берут готовые решения, заказывают материалы и работу и отчитываются о новом флагманском проекте. Так было и со спутником «Маяк», но там не учли одной важной вещи – этот проект должен был завершиться всеми видимым небесным объектом. Опыт «Маяка» был учтён и сейчас реальных легко проверяемых результатов стараются избегать.

Кто всем этим занимается? Есть ряд людей (не будем показывать пальцем, интересующиеся легко их найдут), видимо, как все фанаты идеи, не вполне адекватных, которые во всё это верят и с готовностью во всё бросаются. Действия доверчивых фанатов часто приводят к интересному результату – доказательству от противного, когда всем становится ясно, что представляют из себя эти проекты. В противоположность фанатам есть простые карьеристы, которым всё равно что строить – коммунизм или ёмобиль, главное – с прибылью и без проблем соскочить. А теперь собственно про сам стартап как диплом – думаю, что иногда это было бы нормально и может даже хорошо, но для кого? Для юристов? Для экономистов? Да, очень хорошо, когда студент делает технологический проект и под него получает гранты, находит заказчика, но делать стартап? Пока это всё кончалось плохо – насколько я знаю в Московском политехе все МИПы приносили лишь убытки и кучу проблем, причём руководство МИПов обвиняло Политех, а Политех – руководителей МИПов, вплоть до суда, и их закрыли от греха подальше. Существующая система не подразумевает создания научных и инженерных школ – нет стабильности, начальники постоянно меняются, каждый придумывает новые правила работы, новые формы отчётности, новые требования, всё на бегу, все второпях, и так идут годы, пятилетки. Что касается защиты заместительницы Технического директор Дирекции технологического предпринимательства, руководителя Центра проектной деятельности, Храмцовой Анастасии Владимировны некоего эссе (самой диссертации не видел, поэтому сужу по сообщениям в СМИ, возможно искажающим реальность) на темы научной фантастики ближнего прицела, то тут как раз всё понятно – ей нужен диплом магистра (формального образования не хватает), а делать обычную диссертацию – и скучно и сложно, значительно веселее – так. А что такого? Да вроде всё так, только нормальных хороших дипломов не станет постепенно вообще как класса, а там и нормальных выпускников, а там и работников. Но руководство виноватым никогда не будет, оно то всегда было на передовой, боролось за всё хорошее, народ вот только подкачал…

Эпилог

Конечно, жалко, что у моего коллеги не получилось зафиксировать момент превращения отражателя Шаенко в парус Храмцовой, хотя сама активность Шаенко в ДВФУ, подозрительно совпавшая с внезапным интересом вуза к этой теме, говорит сама за себя. Но сейчас любой может порыться в интернете и что-нибудь найти, а главное – есть надежда, что этот материал прочтут люди, информированные по данному вопросу, и пришлют свои дополнения.

Предвидя упрёки в том, что одна история не даёт полной картины, сразу скажу, что, с другой стороны, статистика не даст глубины и понимания ситуации. Кстати, я не совсем согласен с коллегой: на мой взгляд, у дипломного проекта есть вполне конкретная задача – подтвердить получение знаний и умения ими пользоваться. Способность к созданию собственного бизнеса – это совсем другое качество. Конечно, и его можно развить, но в дополнение к специальности, овладение которой подтверждает (обычный) диплом, а не вместо неё. И я уверен, что мы ещё увидим, как саму эту идею постигнет такое же фиаско, как и все эти солнечные паруса.

Впрочем, желающие могут самостоятельно проверить, будут ли проведены в 2021 году «ребятами» в сотрудничестве с Роскосмосом запланированные полноценные испытания на спутнике солнечных парусов.

1. P.S. Публиковался материал частями, и в комментариях к первым частям я получил много вопросов о том, откуда я знаю, что затея эта тухлая, и что сделать парус для солнечного ветра невозможно. И тут мне вспомнилось начало моего третьего курса КуАИ, когда сразу после звонка, на кафедру птичкой вспорхнул уже немолодой (по крайней мере, нам, студентам, так представлялось) Абрам Маркович Циприн и, весь светясь, радостно сообщил, что наконец-то мы добрались до первой настоящей инженерной дисциплины, которую ему посчастливилось нам читать – «Деталей машин». Изображал он всё это настолько артистично, что мы все уже смотрели на него, не отрывая глаз – что же будет дальше? А дальше он сказал, что настоящий инженер должен чувствовать конструкцию, а для этого без всяких расчётов понимать порядок величин. И, чтобы понять, насколько мы готовы к инженерной работе, хочет услышать от нас ответ на вопрос: сколько весит 1000 стальных шариков диаметром 1 миллиметр. Тогда мы все облажались, допустив ошибки на несколько порядков, но урок запомнили.

И сейчас будучи конструктором 1-й категории с большим опытом работы, я могу ответственно сказать, что «рангоут», то есть каркас, который бы не только держал расправленным такой парус, но и передавал усилие на корпус космического корабля, имел бы массу на порядки бОльшую, чем парус, а его монтаж в космосе представлял бы собой невыполнимую задачу. Кроме того, парусное судно имеет киль, руль и якорь, а рангоут предусматривает не только постановку парусов, но и управление ими. Без чего судно ходить под парусом в общепринятом понимании (менять скорость, направление (знаю, что скорость – величина векторная, не придирайтесь), причаливать, ложиться в дрейф и пр.) невозможно.

Разумеется, если бы меня назначили оппонентом на защите этого проекта, я бы разгромил его более основательно, но для доказательства нереализуемости проекта, думаю, достаточно и этого.