Самарский портал "Технологии, компьютеры"

Дети бывших старшин да майоров
До бедовых широт поднялись…

Владимир Высоцкий «Баллада о детстве»

Пока была возможность, не записывал. Ну, дед и дед, у каждого есть дед. Тем более что дед никогда ничего о своей воинской службе не рассказывал. Именно так: никогда и ничего.

Возможно, свет на причины этого прольёт рассказ бабушки о том, как один из сослуживцев деда выдрессировал собаку.

- Машина едет!

Собака лежит.

- Паровоз идёт!

Собака лежит.

- ГПУ идёт!

Собака срывается с места и под общий смех убегает.

На самом деле смеялись только один раз. После первого и единственного представления больше этого дрессировщика никто не видел. А дед успешно дослужил до демобилизации и умер, что называется, своей смертью.

Ввиду вышеизложенного, излагаемые сведения про деда будут отрывочными и полученными не из первых рук. Единственное, за что я могу ручаться, так это за точность пересказа, ибо на память никогда не жаловался.

А теперь по порядку.

Бояров Тимофей Архипович родился в селе Шугурово Сосновоборского района Пензенской области 14 августа 1897 года. Образование 3 класса церковно-приходской школы (Закон Божий, церковное пение, письмо, арифметика, чтение, история и церковнославянский язык). Достигнув призывного возраста, как высокий шатен без бороды, попал в Лейб-гвардии Семёновский полк, где шефом полка числился сам император Всероссийский Николай II. Ему довелось даже пилить дрова вместе с императором одной двуручной пилой, но об этом в советские времена хвастаться уж точно было смертельно опасно.

Во время Октябрьской революции брал не Зимний, а Смирновские заводы, очнулся на третий день после штурма с двумя бутылками водки в карманах шинели.

Потом Гражданская война во всех её формах. Воевал дед конечно не за всех, но за многих: кто платил, кормил и поил, за того и воевал. Наверное, была у деда и житейская мудрость и везение, ибо к концу войны он оказался в рядах Красной армии, а не проигравших Махно, Деникина или Петлюры. Я точно никогда не слышал никаких пафосных заявлений по поводу проклятого царизма и светлого коммунистического будущего. Не слышал я и о том, чтобы дед был комсомольцем или коммунистом, хотя и дослужился в конце своей карьеры до подполковника.

На Форуме Поисковых Движений есть запись о том, что дед награждён медалью «ХХ лет РККА» поскольку в неё в 1918 году вступил. Однако в других источниках я этого не нашёл и никогда своими глазами у деда эту медаль не видел.

В 1931 году родился мой отец, место рождения город Улан-Удэ, место рождения бабушки, Агафьи Дмитриевны, город Кяхта. В Википедии о нём сказано так: длительное время (около века) именно Кяхта снабжала чаем всю Россию и почти монопольно — Западную Европу. Причём в России этот китайский чай называли кяхтинским, a в других европейских странах — русским.

К тому времени у деда уже было двое детей от другой женщины, о которой мне ничего не известно: Карл и Елена. Карл умер ребёнком, Елена за что-то была сослана в Сибирь, долгое время жила возле посёлка Почет в Красноярском крае возле реки Бирюса, известной каждому советскому человеку по песне Колмановского на слова Ошанина в исполнении Эдуарда Хиля и холодильникам Красноярского завода. Жила вместе со ссыльным с Закарпатья, из села Ильница Иршавской общины Хустского района. Жили в землянке, зарабатывали сбором живицы, расстались в 70-е, как только появилась возможность вернуться из ссылки. Дед к тому времени умер, и Елена жила во Львове вместе с бабушкой.

Первое фото деда, которое сохранилось – 1935 год.

Фото 18 января 1936 года с бабушкой. О том, почему «чистокровная» забайкальская казачка так похожа на бурятку я писал здесь.

1938 и 1939 год – участие в боях у озера Хасан и реки Халхин-Гол. Насколько я понял, там были какие-то старые территориальные споры, которые обе стороны не стремились решать миром, а хотели использовать как причину для боевых действий. Однажды его батальону приказано было высоту взять, и они её взяли. Только осталось в живых не «трое из восемнадцати ребят», а вместе с дедом шестеро примерно из пятисот. Бабушка несколько раз фамилии уцелевших перечисляла, но я только одну запомнил: Пак. Видимо, кореец. Также бабушка рассказывала, что дед сразу после боя влетел в штаб, обложил там всех матюгами сверху донизу, хлопнул дверью и вышел. И что орден, к которому он был уже представлен, ему не дали, но и наказать не наказали.

Бои на Халхин-Голе закончились 16 сентября 1939 года, а Польский поход Красной армии (в советской историографии освободительный поход РККА, в польской историографии вторжение СССР в Польшу) начался уже на следующий день. Так что если дед воевал на Халхин –Голе до последнего дня, то поучаствовать в освободительном походе РККА он уже не успевал. Если же не до последнего дня – могли дать и отдохнуть.

Однако в Советско-Финляндской войне дед уже поучаствовал. Финны стреляли их (опять же по рассказам бабушки) как куропаток. Заберётся финский снайпер на дерево, и настреляет сколько успеет, пока красноармейцы к нему приближаются. Потом на лыжи – отбежал, и опять стреляет. Источники показывают какое-то безумное соотношение потерь, и оно соответствует этим рассказам. И опять у деда ни царапины, хотя он точно был боевым офицером и в бой шёл вместе со своими солдатами.

Групповое фото 1940 года, дед второй справа в первом ряду. Это моя вина, что плохо сохранил фото, но уж так вышло.

Где дед встретил нападение Германии, я не знаю. Помню, что преподавал в высших военных училищах Ирбита и Кунгура тактику, но в какие именно периоды – не помню.

Если про участие деда в незнаменитой финской войне найти что-либо в интернете я не смог, то про ту часть Второй мировой войны, которая в СССР/РФ называется Великой Отечественной, информация есть.

В одном источнике написано, что с августа по ноябрь 1941 года дед в звании майора командовал 1243-м стрелковым полком 375-й Уральской стрелковой дивизии.

В другом – что с 28.08.1941 по 25.06.1942. Причём отмечено: в боях под Ржевом "в эти дни особенно отличился личный состав 1243-го полка".

В третьем – что 375-я стрелковая дивизия называется «Харьковско-Бухарестская Краснознаменная». Возможно, так и было в разное время.

Про Ржевскую битву, которую часто называют «Ржевской мясорубкой» или «Прорвой» написано немало, желающие найдут информацию. То, что дед там отличился, это, конечно, приятно, но в том, что он остался жив, разумеется, был изрядный элемент везения.

А ещё бабушка рассказывала, что у деда убило троих замполитов. Первого дед уговаривал перебежать вместе с ним под артобстрелом в более безопасное укрытие, тот не согласился – и погиб. Со вторым произошло то же самое. А с третьим наоборот: дед предлагал оставаться на месте, а тот решил перебежать…

А это уже 1944 год, подполковник. После того, как Красная армия летом 1944 года взяла Львов, был демобилизован. Поскольку из Львова было депортировано почти всё коренное польское население, а воинское звание высокое, выбор жилья для деда был довольно широк. Предлагали коттедж на Новом Львове, но дед и здесь проявил благоразумие – охранять коттеджи было сложно, а коренное население не приветствовало тех, кто его изгонял с насиженных мест. В общем, те, кто польстился на коттеджи, долго не жили.

Награждён орденом Красной Звезды 12.11.1943, орденом Красного Знамени 21.02.1945, орденом Ленина 30.04.1945, медалью «За победу над Германией» 09.05.1945.

Поскольку последние два ордена дед получил уже будучи демобилизованным, здесь могут быть две версии: или, как говорится, награда нашла героя, или главные подвиги в своей жизни он совершил не на фронте. Конечно, хотелось бы, чтобы это был первый вариант.

Владение охотничьим оружием, похоже, приветствовалось, равно как и вступление в общество рыболовов и охотников. Тем более, с 1939 года охота как советскими, так и немецкими властями была запрещена, и дичи расплодилось столько, что охотились даже в парках.

На этом фото 1950 года дед слева, отец – справа.

А это 1952 год, перед моим рождением.

1953 год, как видите, я уже родился.

1956 год, с товарищами фронтовиками. Тогда было ещё много настоящих фронтовиков. Своя компания, свои застолья, свои интересы. Много ходили в гости, запомнился очень вкусный крыжовник на участке одного из дедовских друзей. А с дочкой одной из сослуживиц деда, тоже фронтовички, я учился в одном классе. Но и от них я никогда ничего не слышал о войне – обязательно бы запомнил. У всех у них были свои подвиги, свои победы – но что-то мешало им об этих подвигах рассказывать. Сейчас я думаю, что это было бесчеловечное состояние, в которое они тогда погружались, без которого невозможно убивать других людей, и о котором совсем не хочется вспоминать.

Похоже, любимой мирной профессии ни у кого не было, поэтому в основном всё сводилось к домино (фото 1959 года),

охоте и рыбалке, о чём хорошо написал Виктор Терёшкин.

Видите тарелочку с детской фотографией в левом верхнем углу фото? Похоже, такие есть у каждого львовянина нашего поколения, и нигде больше я таких не видел.

Но деду и тут повезло. В результате обмена, про который я подробно писал здесь и не хочу повторяться, они в центре города получили в своё распоряжение огород и сарай – и тут, наверное, сказалось их сельское происхождение: кормили меня продуктами собственного хозяйства, вплоть до кроликов, которых я тоже научился забивать и разделывать.

1970 год, последнее прижизненное фото – тогда не часто фотографировались.

Умер дед в 1972 году.

Хоронили на главном во Львове Лычаковском кладбище с военным оркестром,

салютом над могилой.

Когда после официальных (хотел написать «дежурных», но не понравилось слово) тостов на поминках наступила обычная в такой ситуации пауза, кто-то вдруг сказал: «а помните, Архипыч на охоте…» - и остаток мероприятия превратился в вечер воспоминаний о том, каким добрым и весёлым человеком был дед. И опять ни слова про войну.

Да, дед с 1941 по 1944 год воевал с гитлеровской Германией, и это важные годы его жизни, но не единственные, даже среди тех, в которые он воевал. И для меня дед – это прогулки по Стрыйскому парку, первый поход в баню на улицу Шпитальную с лимонадом и коврижкой после бани, рыбалка на львовских озёрах. Бабушка вспоминала, как мы на Горке с дедом копали червей для рыбалки, а я как увижу червяка, кричу «червей, червей» - единственное и множественное число и склонения правильно я стал употреблять позже, а поначалу вот так. Ещё вспомнил: до того как дед стал брать меня на рыбалку, он приносил с рыбалки линей (точно линей, породы рыб я различал), запускал их в медный таз, давал мне зимнюю удочку, и я их ловил. Не то что сейчас детские аттракционы в парках – всё натуральное, а потом, когда бабушка пожарит, и вкусное.

Думаю, невозможно сомневаться в том, что годы, прожитые во Львове, были для деда самыми счастливыми. Демобилизовался, когда не было пятидесяти, семья, рыбалка, охота, хозяйство – и самый красивый, самый уютный в мире город. И вообще в его жизни было что-то символическое: молодость пришлась на революцию, самый активный возраст на войны, а в зрелом возрасте (47 лет точно не старость) наслаждение мирной жизнью, в обеспечение которой он внёс свой немалый вклад. Конечно, не всё было идеально гладко, и я помню воинские эшелоны, которые шли через Львов в Чехословакию в 1968 году, но прошедшая война, казалось бы, навсегда и у всех отбила охоту расширения своих территорий за счёт соседей. Те, кто в ходе той войны захватили чужие территории, сочли за благо их зафиксировать и на этом остановиться, а те, чьи территории были захвачены, смирились и не имели реваншистских настроений: не было такого, чтобы Австрия или Польша заявляли о своих претензиях на Львов в качестве восстановления исторической справедливости.

Важно ещё и то, что население Львова после войны обновилось почти полностью. Если по переписи 1931 года поляки с евреями составляли почти 90% населения города, то в конце советской власти их доля была меньше 3%. А это означало, что фронтовики с их потомками не ассимилировались в некую чуждую им среду, не были чужаками, а сами в значительной мере формировали львовскую идентичность. При этом владение украинским и понимание польского языка фронтовиками и их потомками было такой же нормой, как владение украинцев русским. И, пожалуй, это главное, чего не понимают россияне, поверившие в антагонистические противоречия между жителями Украины, владеющими только русским и только украинским. А общая беда, как и положено, ещё больше сплотила и тех, чьи предки воевали в Красной Армии, и тех, чьи предки воевали в УПА, и тех, чьи предки (как, например, Степан Бандера) вообще не воевали.